Виктор Гюго. Последний день приговорённого к смерти
Единственное средство меньше страдать — это наблюдать собственные муки и отвлекаться, описывая их.
Единственное средство меньше страдать — это наблюдать собственные муки и отвлекаться, описывая их.
Бой идёт святой и правый, Смертный бой не ради славы — Ради жизни на земле.
Все мальчики, которых воспитывают мамы, вырастают похожими на девочек.
Тех, кто низок душой, обличает трусость.
Если что-то тебе очень дорого, то неважно, старая это вещь или изношенная, или бесполезная, как всякий утиль; твоя любовь повышает ее ценность в глазах других.
Наш разум скорее проницателен, чем последователен, и охватывает больше, чем в силах постичь.
… и холод пополз под рубаху, по спине, под кожу, к сердцу.
— Когда верующий человек молится, атеист матерится.
…Мы оказываемся в мире, насквозь пропитанном «культом личности», а это совсем не то, как мы должны бы жить. Твоя личность нереальна. Это просто нечто такое, что ты создал, чтобы нравиться другим, — нет, чтобы эти другие любили тебя. Под влиянием страха ты надел социальную маску.
Центр города напоминал раздувшийся пузырь, пульсирующий то в медленном, то в ускоренном ритме снов и присыпанный редкими ночными кошмарами, будто не растворившиеся крупинки соли.
Единственная святыня для меня — это Я! Не слишком поэтично, зато правда.
Там, где вода лизала песчаный берег, стоял дворец. Он был построен наполовину. Точно так же, как когда-то мы строили с Талли: наполовину она, наполовину я. Я наклонился и увидел цепочку маленьких следов, выходящих из озера и возвращающихся обратно в воду. Тогда я все понял. — Я помогу тебе закончить, — сказал я.
Приятны завершенные труды.
На молнии, сверкавшие со всех сторон, я не обращал внимания. Либо уж на какой-нибудь из них стоит твой номер, либо нет.
Любой мужчина мечтает о сильной женщине.
— Опомнитесь! Покайтесь! — вопил отец Доминик, без устали возвращая в лоно истинной веры заблудших овец полновесными ударами по бритым макушкам.
Люди никогда не дают тебе столько, сколько ты стоишь. Они дают тебе столько, сколько ты стоишь по их мнению.
Чжуан-цзы сказал: “Как весело играют рыбки в воде! Вот радость рыб!” — Ты ведь не рыба, — сказал Хуэй-цзы, — откуда тебе знать, в чем радость рыб? — Но ведь ты не я, — ответил Чжуан-цзы, — откуда же ты знаешь, что я не знаю, в чем заключается радость рыб? — Я, конечно, не ты и не могу знать того, что ты знаешь. Но и ты не рыба, а потому не можешь знать, в чем … Читать далее
… жертвовать собою сладко для иных.
… Есть правда, которая нужна человеку, она обжигает с его сердца грязь и пошлость пламенем стыда, — да здравствует! И есть правда, которая, падая на голову человека, как камень, убивает в нём желание жить, — да погибнет!..
Некоторые чудеса гораздо легче совершить, чем понять!
Всяк виденья свои созерцает, Всяк расслышит особенный гимн, Душу всякого отягощает Грех несходный, грех, чуждый другим. Злое сонмище там разгулялось — Бесов злее не знает и ад. Но любовь, благостыня и жалость Также в душах заблудших гостят.
Ведь бывает же так, что неправильный выбор даёт правильный результат и совсем наоборот. Чтобы избегать этой, скажем так, непоследовательности, нужно занимать позицию, при которой мы на самом деле ничего бы не выбирали. Я по большей части так и живу. Что свершилось, то уже свершилось. Чего ещё не было, того не было.
Выстрелить себе в рот из револьвера куда как легче, чем продолжать всю эту канитель…
… То, что когда-то ело, само должно быть съедено.
Насилие никогда не решает проблемы, но временами, как в случае с тараканами, только оно является единственным возможным ответом.
Вот что я скажу вам насчет цинизма, сержант: это самая бессильная мораль на свете. Но зато какая удобная! Убеди себя, что барахтаться бесполезно, – и можно со спокойной душой сидеть по уши в дерьме и ничего не делать.
Первейшее правило жизни с мужчиной: накорми его сразу же, как проснётся.
Секрет счастья — или по крайней мере спокойствия — заключается в умении отделять секс от любви. И в умении по возможности исключать романтическую любовь из своей жизни, потому что она-то и причиняет нам страдания. Без неё живётся куда удобнее, да и удовольствие острее.
В конце-то концов никто из нас не способен предсказать финальный результат наших поступков, да и мало кто пытается. Большинство поступает так, как поступает, чтобы продлить удовольствие или на время заглушить боль. И даже когда наши поступки диктуются самыми благородными побуждениями, последнее звено в цепи слишком часто обагрено чьей-то кровью.