Мы привыкаем, что кто-то живёт рядом, для нас становится нормой быть любимым кем-то, что о нас кто-то заботится постоянно и на него можно свалить все рутинные домашние дела! И кажется, что так будет всегда, но в том-то и дело, что всегда не бывает в нашем конечном мире. Можно так и не успеть научиться быть благодарным, а потом ненавидеть себя за то, что не целовал эти руки и глаза.
Я тоже думаю, что мода планомерно перемещается на тело. В порядке защиты против копирования нужно опереться на что-то незыблемое, нетиражируемое. Последним оплотом идеи уникальности оказывается человеческое тело. Картины и скульптуры на живой человеческой коже — очень понятное веяние.
Чудные прохладные, солнечные дни. Вчера шел от вечерни домой среди торжествующей красоты блестящих на солнце деревьев и думал: сколько незаслуженного счастья дал нам Бог.
Надпись на зеркале: «Другие не лучше».
Надо уметь закрывать скучную книгу, уходить с плохого кино и расставаться с людьми, которые не дорожат тобой.
Я своими руками пощупал боеголовки и знаю, что никто их снимать не будет.
Фамилию свою этот человек не назвал. Только сказал, что однажды видел Любовь. Говорил, что всю ее не разглядел, но заметил два хвоста зеленых длинных, зубы острые и взгляд собачий жалостливый.
Женщина больше мечтает о том, чтобы доставить счастье, нежели о том, чтобы самой быть счастливой.
В 70-е все хотели свалить из страны, а в нулевые все хотят свалить с планеты.
Вулканов вышел к микрофону, И там, прокашлявшись раз восемь, Без предисловия с разгону Он произнес: «Стихи про осень»! — Осенний лист упал на гравий Так обреченно, как на плаху. Твое лицо в очков оправе Я забываю… — На х**! На х**!.. Поэт Вулканов оглянулся На стол, смеявшийся безбожно И, виновато улыбнулся, Сказав: «Друзья, а тише можно?»
Я был ранен десять раз: пять раз на войне, пять раз при дворе. Все последние раны — смертельные.
Не ищите подлецов. Подлости совершают хорошие люди.
Серийные убийства не имеют ни географических, ни исторических границ.
Все будет, стоит только расхотеть.
Есть такие лестные для человека грехи, что исповедоваться в них значило бы впасть в грех тщеславия.
Американcкие пcихологи провели опыт: не подозревающим подвоха людям читали выбранные наугад цифры. Вcе учаcтники экcперимента немедленно обнаруживали в перечне заведомо не cущеcтвовавшие в нем закономерноcти — они их cебе проcто придумали. Природа не терпит пуcтоты, человек — хаоcа. Наше cознание уcтроено таким образом, что мы воcпринимаем окружающее только тогда, когда оно укладываетcя в какую-нибудь иcторию.
Сознание того, что чудесное было рядом с нами, приходит слишком поздно.
… стояние в очереди, в принципе, — издержка, но не всегда. Для некоторых, я бы сказал, дееспособных пенсионеров, которые лишены достаточного общения, организация системы, где они вообще не задерживаются и моментально получают бумагу, заключение и так далее, это минус, а не плюс: как же, а с людьми поговорить?
У каждой части тела свой идеал счастья.
В определенное время наступает момент, когда ты неожиданно для себя начинаешь думать о «серьезных отношениях». Еще вчера это словосочетание вызывало у тебя лишь легкую изжогу и желание убежать, сославшись на очень важные дела, и вдруг, раз… и в квартире становится слишком пусто. Девушки сменяют одна другую, но ты понимаешь, что это все не то. Это не серьезно, просто так, развлечение до тех пор, пока не нашел что-то «свое» — ту самую, единственную. И вот сидишь … Читать далее
Дипломатия – это дважды подумать прежде чем ничего не сказать (Дипломат — человек, который дважды подумает, прежде чем ничего не сказать.)
Если вы льстите женщине, необходима некоторая тонкость. Но с мужчиной это необязательно: он заранее верит каждому комплименту.
Жизнь — игра, первейшее правило которой — считать, что это вовсе не игра, а всерьез.
Я серьёзно отношусь к своей работе, а это возможно только при несерьёзном отношении к собственной персоне.
Он поцеловал меня так, словно пытался прочистить дренажную трубу.
Человек без денег — агония, деньги без человека — мертвечина.
Все женщины хотят одного. Потом — другого.
Слово «война» — красивый эвфемизм, используемый для оправдания массовых убийств и разрушений. Нам не нужны эвфемизмы. Мы не должны говорить «Первая мировая война», надо называть ее «Первое мировое массовое убийство». Слово «солдат» надо заменить словом «убийца», «вооружения» надо называть «орудиями убийства». Почему когда оружие использовал отдельный человек, его называют «орудием убийства», а когда его использовала страна, это называют «оборонительными вооружениями»? Это нелепо. И если мы не перестанем употреблять … Читать далее
Художник должен быть всегда свободен, даже если его идеи оскорбляют.
Только гений может стать достойным моего тела.